Высшее образование: Перезагрузка

Укрупнить и сократить
Сейчас в России без малого тысяча вузов, если учитывать филиалы — почти полторы тысячи. Казалось бы, это здорово: чем выше конкуренция, тем лучше для абитуриентов. Но законы рынка в сфере образования нуждаются в корректировке. Совершенно очевидно, что далеко не все существующие вузы обеспечивают должное качество образования. Решить проблему Министерство образования и науки России решило в том числе за счет сокращения количества игроков на рынке образования. Сомнительные учебные заведения просто не проходят лицензирование и или аккредитацию. Закрываются филиалы и негосударственные учебные заведения, зачастую не имеющие ни материально- технической базы, ни собственного профессорско-преподавательского состава. Более того, Министерство ежегодно составляет списки неэффективных вузов, куда попадают не только заштатные региональные институты, но и такие заведения с именем, как МАРХИ или РГГУ и РГТЭУ. Что с ними делать? Ведь у них есть и хорошие преподаватели, и помещения, и неплохие студенты?! Ответ напрашивается сам собой: либо просто сменить руководство вуза, либо присоединить небольшой и/или неэффективный вуз к сильному, доказавшему свою жизнеспособность. И этот, второй, вектор усилий Министерства особенно интересен.
Первая волна слияний привела к появлению федеральных университетов. Первый из них — Сибирский — появился в Красноярске в 2006 году. Они появились в каждом федеральном округе, включая Крым, и теперь их десять: в Красноярске, Екатеринбурге, Казани, Владивостоке, Якутске, Ростове-на- Дону, Ставрополе, Архангельске, Калининграде и Симферополе. Причем эти вузы получили серьезное финансирование на 5 лет, чтобы слияние привело не только к внешним (структурным) изменениям, но и к внутренним. У федеральных университетов появилась возможность и оборудование закупить, и улучшить научно-педагогический состав, а главное — разрабатывать собственные образовательные программы. Это особенно важно, ведь сложилась ситуация, когда все вузы «обучали по стандарту», хотя стандарт — это минимальный набор знаний и компетенций. И новые вузы получили возможность (= обязанность) создавать и использовать образовательные программы иного уровня.
В результате в каждом федеральном округе появились вузы, которые смогли составить конкуренцию столичным университетам.
Наука или образование?
Итак, десять лет назад начался процесс укрупнения вузов. Но только ли размер является залогом эффективности и жизнеспособности вуза? Стало очевидно, что нужно переосмыслить само понятие «университет»: каким он должен быть? какие функции выполнять? каким образом финансироваться? и т. д.
В 1930-х гг в СССР было принято решение о реформировании высших учебных заведений по отраслевому признаку. Чтобы быстро решить кадровый вопрос и обеспечить задачи индустриализации, многие факультеты университетов превратились в автономные вузы: медицинские, сельскохозяйственные, педагогические, инженерные и т. д. Экономика строилась по отраслевому принципу, так же развивалось и образование. Возможно, на тот момент это было правильное решение, но спустя 80 лет стало очевидно: вузы развиваются неравномерно, ведомственная принадлежность стала препятствием для инноваций, не говоря уже о том, что менеджмент в образовании стал куда сложнее.
Кроме того, из вузов исчезла наука: «поставщиком» открытий были научно-исследовательские институты (НИИ) Академии наук. А университеты и институты стали заниматься лишь образованием, при этом разрыв между наукой, образованием и реальностью (потребностями работодателей) постепенно увеличивался.
В результате Минобрнауки приняло идеологическое решение: современный университет должен сам проводить научные исследования и активно сотрудничать с бизнесом, чтобы научные открытия могли применяться на практике, т. е. становились инновациями. Так появилась еще одна категория вузов — национальные исследовательские университеты. Первые из них — МИФИ и МИСиС — получили этот статус в 2008 году. Через год по итогам конкурса из 110 претендентов были отобраны 12 вузов. А в 2010 году — еще 15. Вместе с новым статусом вузы получили серьезное финансирование и обязательства (количество статей и патентов, привлечение внебюджетного финансирования, кооперация с бизнесом, а главное — интеграция образовательного процесса и научных исследований). При этом в конкурсе принимали участие не только региональные вузы, но и учебные заведения Москвы и Санкт-Петербурга. Статус дается на десять лет, после чего вузу придется снова участвовать в конкурсе.
Нужно отметить, что ставка на науку внутри университетов оправдалась: в 2015 году по количеству публикаций и патентов университеты опередили НИИ. Академия наук и ее структурные подразделения потеряли монополию на науку.
Глобальный рынок
974 тысячи человек. Столько иностранных студентов в 2015 году учились в США (по данным Института международного образования). Всего же в мире более пяти с половиной миллионов студентов учатся за пределами своей родины. И это не только многомиллиардный рынок, но и способ привлечь в страну лучших молодых специалистов со всего мира.
Понятно, что конкуренция на этом рынке чрезвычайно велика. Свое образование успешно продают не только США, но и Великобритания, Франция, Германия, Канада и Австралия. За последние 10 лет в схватку за абитуриентов вступили Новая Зеландия, Южная Корея, Япония, Китай и даже Турция (так, например, в глобальном рейтинге World University Rankings 2014/2015 в ТОП‑200 лучших вузов мира вошли сразу четыре турецких университета, а Россия представлена одним вузом — МГУ им.М.В.Ломоносова (108-е место).
Таким образом, встал вопрос обеспечения конкурентоспособности российских вузов на глобальном образовательном рынке. И это вопрос не только экономический, но и геополитический: образование — это важнейший инструмент «мягкой силы» («мягкая сила» — это «способность государств привлекать других на свою сторону, добиваясь поддержки собственной повестки дня в международных отношениях путем демонстрации своих культурно-нравственных ценностей, привлекательности политического курса и эффективности политических институтов»). В результате вышел Указ N0 599 Президента России «О мерах по реализации государственной политики в области образования и науки». Минобрнауки не стало изобретать велосипед и пошел по пути Китая, Германии, Франции и других стран — «инициативы превосходства» (Excellence Initiative). Идея проста: государство отбирает определенное количество вузов, создает условия для привлечения в них ученых и преподавателей мирового класса, выделяет финансирование на прорывные научные исследования, стимулирует кооперацию вузов и бизнеса, обязывает вузы создавать актуальные образовательные программы и т. д. В результате эти вузы становятся привлекательными для абитуриентов, в том числе иностранных.
В России «инициатива превосходства» получила название «Программа 5–100». В 2013 году по итогам конкурса участниками проекта стали 15 ведущих вузов, в 2015 году — еще шесть университетов (причем подавляющее большинство победителей конкурса оказались либо национальными исследовательскими, либо федеральными университетами, что отчасти свидетельствует о том, что они модернизируются). Отбором вузов занимался международный совет, он же принимает решение о дополнительном финансировании. Таким образом, программа строится на конкуренции между лучшими вузами России и одновременно погружает их в глобальный контекст.
Вторая волна слияний
Итак, за последние десять лет из тысячи российских вузов были выделены десять федеральных и 29 национальных исследовательских университетов. Это стало юридической и финансовой основой для формирования пула лучших вузов страны (к ним примыкают МГУ им.М.В.Ломоносова и СПбГУ, которые не участвуют ни в одном из проектов, их функционирование определяется специальными законодательными актами и отдельной строкой в бюджете России). Но этого явно недостаточно для нашей огромной страны. И год назад Минобрнауки выступило с идеей создания так называемых опорных вузов. По задумке они появятся путем слияния небольших и неэффективных государственных вузов (в том числе отраслевых) с более сильными.
Чем руководствуется Минобрнауки? В программной статье, вышедшей в газете «Ведомости» в марте 2015 года, министр Дмитрий Ливанов и профессор бизнес-школы «Сколково» Андрей Волков приводят следующие аргументы: «Современный фронтир исследований и разработок, как правило, междисциплинарен, что требует глубокой специализации исследовательского труда и одновременно тесной кооперации различных областей знаний. Образование сегодня не просто институт обслуживания индустрий в форме подготовки специалистов, оно само принимает участие в мегапроектах науки и технологий. Крупные установки, большие лабораторные комплексы, медицинские клиники становятся неотъемлемой частью инфраструктуры ведущих современных университетов. Для сомасштабности современным программам НИР необходим такой размер капвложений и концентрации высококлассных специалистов, который может позволить себе только крупный университет. Такие вузы складываются за период 50–100 лет или создаются путе путем объединения ряда образовательных и научных
В январе 2016 года появился список первых 11 опорных университетов. Всего же должно появиться 80–100 опорных вузов. Ожидается, что когда процесс завершится, количество высших учебных заведений в России сократится на 20–25%. Важно отметить: решение о слиянии принимают сами вузы, это добровольный процесс, поэтому и нет точных цифр, лишь прогноз.
Игра стоит свеч?
Конечно, любая реформа проходит болезненно: действия Минобрнауки многие критикуют и на федеральном, и на региональном уровнях. Оппоненты опасаются, что слияние приведет только к смене вывесок и не затронет ни качества подготовки студентов, ни научных достижений. Кроме того, крупными вузами труднее управлять, да и без работы останется некоторая часть административных и педагогических кадров.
Однако в ведомстве уверены: времени и средств на поиск особого пути нет. Нужно включаться в глобальную образовательную конкуренцию на основе симбиоза образования, науки и тесного взаимодействия с бизнесом. А если заглядывать в отдаленное будущее, то сейчас закладывается основа для настоящей образовательной революции: в конечном итоге не государство, а сами вузы будут определять траекторию своего развития; образование станет более динамичным, отвечающим реальным запросам работодателей и абитуриентов; и, может быть, исчезнет краеугольное сегодня понятие «диплом государственного образца» — будут дипломы конкретного вуза. Ждать осталось недолго: идеологи реформы ожидают этих результатов через 35–40 лет.
comments powered by HyperComments